Статья любезно предоставлена для публикации О.Янчевским, г.Киев

Будучи застигнутым на биваке грозой, любители гор ведут себя по разному: кто-то настороженно высчитывает по вспышкам   расстояние до грозового фронта (как будто это позволит избежать нежеланной встречи). Кто-то подсчитывает массу «железа» на себе, самой палатке и вне ее, вспоминая, из какого материала сделан каркас. Отдадим должное тем, кто способен спать в условия, когда вспышка пробивается даже через закрытые глаза. Но таких среди туристов и альпинистов единицы. Что делать остальным? Помимо надежды на лучшее и преферанса, скоротать время поможет чтение вслух литературы. Годится любая, но особенно полезно будет поближе познакомиться с научным трактатом о нраве молнии…. (О.Янчевский.)

Удары молнии

КАМИЛЛ ФЛАММАРИОН

Французский астроном, основатель обсерватории в Жювизи, близ Парижа, Камиль Фламмарион (1842—1925) получил всемирную известность, как автор прекрасных научно-популярных книг. За эти публикации ему была присуждена премия Парижской академии наук. О том, какими яркими фактами располагал Фламмарион, дает представление отрывок из его книги «Атмосфера», вышедшей на русском языке в 1910 году.

Никакая театральная пьеса, никакие фокусы не могут соперничать с молнией по неожиданности и странности ее эффектов. Она кажется каким-то особым веществом, чем-то средним между бессознательными силами природы и сознательной душой человека; это - какой-то дух, тонкий и причудудливый, хитрый и тупой в то же время, ясновидящий или слепой, обладающий волей или подневольный, переходящий из одной край­ности в другую, страшный и непонятный. Для того чтобы составить достаточно подробную картину чудес, совершаемых молнией, мы выберем некоторое количество самых выдающихся фактов и классифицируем их по аналогии, соединяя вместе те, которые имеют больше друг с другом сходства. Об одном только мы будем заботиться: это - о точности. Мы воздержимся от объяснений, пусть факты говорят сами за себя: тем приятнее будет читателю обдумывать каждый из них самостоятельно.

Одним из самых страшных деяний молнии является убийство человека, причем послед­ний остается в том же положении, в каком молния его застала, а между тем он не толь­ко мертв, но и сгорел дотла. Вот, например, один из таких случаев. В Вик-сюр-Эне, в 1838 году, во время сильной грозы, трое солдат спрятались под липою. Молния убила их всех троих одним ударом, а между тем все они остались по-прежнему стоять, точно будто ничего не случилось. Одежда их оказалась нетронутой! После грозы прохожие видят их. подходят к ним, заговаривают с ними, но, не получив ответа, дотрагиваются до них, причем все три трупа рассыпаются, как куча золы. Это факт не единственный; даже древние заметили, что люди, убитые молнией, рассыпаются в золу. А вот совершенно противоположное действие электрической искры.

29 июня 1869 года в Прадетте Ариеж у тамошнего мэра явилась несчастная мысль спрятаться во время грозы под очень высокий тополь. Спустя несколько минут молния ударяет в это дерево, но, по странному капризу, не убивает мэра, а только раздевает донага и разбрасывает вокруг все изорванные принадлежности костюма, за исключением одного башмака, который остался на своем месте. Одним из самых курьезных примеров в этом роде является следующий, сообщаемый Мораном: платье и обувь одной женщины, пораженной молнией в то время, когда она была переодета по-мужски, было разорвано на ленточки и разбросано в нескольких от нее футах, так что пострадавшую пришлось завернуть в простыню, чтобы отнести в соседнее селение.

В некоторых случаях одежда, даже наиболее близкая к телу, бывает совершенно изорвана и даже сожжена, тогда как кожа остается невредимою, В других случаях, наоборот, кожа сжигается, а одежда остается в целости.

Одежда сгорает обыкновенно без пламени, но иногда показывается и пламя. 10 мая 1865 года, в пять часов вечера, сторож на железной дороге из Бапома в Альбер (Сомма) был найден убитым молнией. Одежда была с него сброшена и продолжала гореть. Иногда белье сгорает, а верхнее платье остается целым: иногда даже, что еще страннее, сгорает одна лишь подкладка одежды, а верх - не тронут. Таких примеров можно привести много.

Как одежда, так и обувь бывают иногда точно нарочно распороты. Так, 18-го июня 1872 года около Крезо Сона-и-Луара панталоны одного субъекта, пораженного молнией, оказались сверху до низу распоротыми, по четырем швам, а башмаки сняты.

Надо заметить, что у людей, убитых молнией, иногда совсем никаких повреждений не оказывается. Это знали даже древние, как можно видеть по следующему месту у Плутарха: «Молния убила их, не оставив никаких следов удара, раны и ожога; души их улетели из тел от одного только страха, как птички из клетки». Во многих случаях люди, убитые или только оглушенные молнией, оказывались совершенно лишенными волос на голове, бороде и по всему телу; иногда волосы исчезают при самом ударе, а иногда выпадают несколько дней спустя. У одного очень волосатого человека, застигнутого грозою, молния сбрила волосы полосами, вдоль всего тела, скатала их в клубочки и глубоко засунула последние в толщу икряных мышц (Сетье).

При таком разнообразии проявлений трудно отыскать какие-нибудь правила для хода молний. Между тем, несмотря на быстроту ее проскакивания, можно бывает иногда проследить этот ход по следам, оставленным на металлах, которые она преимущественно выбирает в качестве торной для себя дороги. Так было, например, в случае поражения молнией капитана Лакруа 7 мая 1869 года в его палатке, в Шалонском лагере. В семь часов пятьдесят три минуты вечера, когда упала молния, дождь лил как из ведра. О смерти капитана узнали только на другой день утром. Труп лежал лицом кверху; в согнутой правой руке его находился крепко прижатый к груди металлический подсвечник, около ног на песке находились следы, по которым можно было заключить, что капитан в минуту смерти стоял и затем повалился навзничь, сделав пол-оборота на пятках. Одет он был в штатский костюм. Полотняная дверь палатки оказалась застегнутой изнутри и снаружи. По следам, оставленным молнией, можно было видеть, что она прошла следующим путем: металлический шарик на палатке, мокрая ткань последней, на которой виднелись полосы, кэпи и голова капитана, его тело, часы, портмонэ и железная кровать. Шарик с палатки был отброшен на тридцать шагов, а между тем на лбу капитана находилась рана, имеющая форму и размеры этого шарика; кэпи сгорела совершенно; галуны валялись истрепанными; часы остановились на пятидесяти трех минутах восьмого и в одном месте своей крышки, на пространстве полутора миллиметров, представляли следы плавления.

Телеграфные проволоки во время грозы тоже заряжаются атмосферным электричеством, так что маленькие птички, усаживающиеся на них для отдыха, нередко оказываются убитыми наповал. Иногда и сами проволоки, и станционные аппараты разлетаются вдребезги или портятся до невозможности продолжать службу. Железные решетки и столбы, будучи прекрасными проводниками, тоже заряжаются во время гроз, так что приближаться к ним не безопасно. Сквозной ветер, вибрация всякого рода, металлы — суть пути предпочитаемые молнией, так что обычай звонить в колокола во время гроз и по теории и на практике оказался неподходящим. Он не только не прогоняет грозу, как это принято думать, а, напротив, привлекает ее. Звонари очень часто бывают убиваемы молнией.

В одну только ночь с 14-го на 15-е апреля 1818 года молния упала на двадцать четыре колокольни по берегу Бретани, между Ландерно и Сен-Поль-де-Леоном, но это нисколько не испортило репутации колоколов как хорошего средства от молнии. Простой народ приписывал такое множество несчастий тому, что гроза была в пятницу на страстной неделе, когда звонить в колокола не полагается.

Уже в 1747 году Академия наук признавала этот обычай опасным. 21 мая 1784 года парламент подтвердил распоряжение муниципальных властей Лангра, воспрещающее звонить в колокола во время грозы, а между тем и до сих пор звонят в них преисправно даже в самом Лангре.

11 июля 1819 года, в одиннадцать часов утра, при звоне колоколов молния ударила в церковь Шатонеф-ле-Мутье (Нижние Альпы). Девять человек убиты на месте и восемьдесят два ранены. Все собаки, находившиеся около церкви, оказались мертвыми.

Молния часто вырывает из рук людей разные вещи и уносит их на далекие расстояния. Так, у одного господина был вырван из рук стакан и выброшен на двор, причем ни стакан не разбился, ни человек не пострадал. У одного молодого человека, певшего псалмы, псалтырь был вырван из рук и разорван на мелкие кусочки. Хлыст был вырван из рук одного всадника и отброшен далеко в сторону. Две дамы вязали что-то на спицах, как вдруг явилась молния и унесла у них последние. Мальчик с фермы нес на плечах вилы; молния вырвала их из его рук и отбросила на пятьдесят метров, изогнув концы вил наподобие спиралей, и притом с математической правильностью.

28 июня 1885 года молния упала на купол обсерватории в Жювизи, который тогда не был еще снабжен громоотводом, с неслыханной силой оторвала большой кусок дуба с угла здания, расщепила его, разбросала щепки, а одну из них засунула под петлю оконной рамы, между отворяющейся и неподвижной ее частью, в щелку не более одного миллиметра. И все это—не разбив стекла.

8 июня 1868 года один служащий в горнозаводской компании, проходя по улице в десять часов вечера, во время грозы, увидел яркую молнию и почувствовал, что падает. Упал он на колени, причем почувствовал давление в желудке и сильную дрожь во всем теле (продолжавшуюся потом два дня). Зайдя в пивную, чтобы подкрепиться и успокоиться, он стал осматривать свое тело, ища повреждения. Каково же было его удивление, когда он увидел, что из новых его ботинок выскочили все винты!

Но из всех действий молнии самым необыкновенным является то, что убитый ею человек или животное остаются в том самом положении, в каком застала их смерть. Можно представить много тому примеров. Кардан сообщает, что когда восемь жнецов, мирно завтракавших под дубом, были убиты молнией, то прохожие, подошедшие посмотреть, в чем дело, не заметили снача­ла ничего особенного: окаменевшие жнецы продолжали как будто бы по-прежнему завтракать. В руках одного был стакан, другой доносил хлеб ко рту, третий брал что-то с блюда. Смерть застигла их в том положении, которое они занимали до удара молнии. Катастрофа произошла так быстро, что лица даже не имели времени переменить выражение. Мышцы остались в том же положении, в котором находились в минуту смерти. Глаза и рты были открыты, и если бы цвет кожи у всех сохранился, то иллюзия живой картины была бы полная. Но у многих лица почернели, как бы будучи закопчены молнией.

Но если есть много случаев, в которых убитые молнией остаются в том же положении, в котором они были до удара, то есть и примеры совершенно противоположного. Хирург Бриллуэ, застигнутый грозою около Шантильи, был поднят молнией и отброшен на двадцать пять шагов от того места, в котором спрятался. Иногда трупы пораженных молнией остаются гибкими, как при жизни. 17 сентября 1780 года страшная гроза разразилась над Пет-Берном (Великобритания). Кучер и лакей были убиты. «Хотя трупы оставались непогребенными с воскресенья до среды, — говорит очевидец,— но трупного окоченения не последовало» (Сетье).

Иногда, наоборот, это окоченение достигает необыкновенной степени. 30 июня 1854 года тридцатипятилетний мастеровой был убит в Париже молнией. На другой день доктор Сетье видел его труп в морге: он был тверд, как вылитый из бронзы. Еще через день, сорок четыре часа спустя после смерти, окоченение еще не исчезло.

Все эти факты странны и необъяснимы. Но что же сказать про следующие, про так называемую «кераунографию», про изображения, отпечатываемые молнией на телах убитых? Между тем мы имеем массу таких случаев, надлежащим образом засвидетельствованных.

29 мая 1868 года страшная гроза разразилась над Шамбери, в то время как одна рота 47 линейного полка упражнялась в стрельбе. Пока большая часть солдат продолжала стрелять, некоторые из них спрятались под деревьями, окаймляющими дорогу. Только что они успели сделать это, как молния, упавшая на один каштан, убила шестерых из них. Один умер только через четверть часа, успев произнести несколько слов. Два часа спустя после его смерти осмотр трупа дозволил врачу местного госпиталя констатировать присутствие на теле убитого следующих фотоэлектрических изображений. На правой руке - три пучка листьев, отпечатавшихся до мельчайших подробностей красно-фиолетовым цветом с тенями и полутенями. Первый пучок, находившийся на середине части передней поверхности предплечья, представлял ветку каштана с листьями; второй, представлявший две или три веточки, находился на середине плечевой части руки, а третий—на самом плече.

Летом 1865 года один врач из окрестностей Вены, доктор Дрендингер, возвращался домой с железной дороги. Выходя из экипажа, он хватился своего портмоне; оказалось, что его украли. Это портмоне было черепаховое, и на одной из его крышек находился инкрустированный стальной вензель доктора: два переплетенных между собой D. Несколько времени спустя доктора позвали к иностранцу, пораженному молнией и найденному без чувств под деревом. Первое, что доктор заметил на ляжке больного, был его собственный вензель, как бы только сфотографированный. Можно судить об его удивлении! Больной был приведен в чувство и перенесен в госпиталь. Там доктор заявил, что в карманах больного где-нибудь должно находиться его черепаховое портмоне, что оказалось вполне справедливым. Субъект был тот самый вор, который стащил портмоне, а электричество заклеймило его, расплавив металлический вензель.

Мы могли бы прибавить еще двадцать четыре таких же случая, собранных астрономом Пэи; мы могли бы припомнить рассказ Распайля об одном ребенке, убитом грозою в то время, когда он доставал гнездо с тополя: на груди этого ребенка отпечатались и гнездо, и птичка. Мы можем также цитировать пример г-жи Мороза, из Лугано, на ноге которой во время грозы отпечаталось изображение цветка, так и оставшееся на всю жизнь. Мы можем упомянуть о матросе, убитом молнией в гавани Занте (Ионические острова), причем на его груди отпечаталась цифра 44, находившаяся на каком-то месте судна. Но мы ограничимся передачей следующего случая, произведшего большую сенсацию в конце XVII столетия.

18 июля 1689 года молния упала в колокольню церкви Спасителя в Ланьи и отпечатала на напрестолыюй пелене все слова освящения Жертвы, начиная с: «Qui pridie quam pateretur» — и кончая: «Наес quоtiescumque feceritis, in mei memorian facietic», за исключением только слов: «Нос еst согриs mеum» и «Hic est sanguis meus». Этот текст был отпечатан справа налево из книги, кото­рая упала на пелену, а пропущенные слова не вышли, потому что были напечатаны красной краской. Фотография может объяснить нам теперь эту неполную репродукцию, но понятно, как такое чудо могло поразить умы в век Людовика XIV!

От печатания, производимого молнией, прямой переход к гальванопластике, к переносу металлов на расстояние в большем или меньшем количестве. 25 июля 1868 года, во время грозы в Нанте, один прохожий около Эрдрского моста был как бы объят молнией, но, ничего особенного не почувствовав, продолжал свой путь. В кармане его лежало портмоне с двумя серебряными монетами и одной золотой, в десять франков, находящимися в разных отделениях. На другой день, открыв это портмоне, он был очень удивлен, когда увидел, что золотая монета стала серебряной, но, рассмотрев ее поближе, он убедился, что штамп на ней прежний. В то же время одна из серебряных монет, лежавших в другом отделении, видимо уменьшилась и как бы стер­лась, особенно в одном месте, под усами изображения главы государства. Значит, слой серебра, с нее снятый, был перенесен на золото сквозь кожаную перегородку. В других случаях молния, проскочив по золоченым карнизам или рамкам картин, уносит с них позолоту и откладывает ее на таких предметах, на которых таковой не полагается. 15 марта 1773 года она ударила в квартиру лорда Тайльнеза в Неаполе, во время приема гостей. Из пятисот присутствующих никто не был задет, но молния счистила всю позолоту со стен, картин и мебели.

20 апреля 1807 года молния упала в ветряную мельницу в Грэт-Мартоне (Ланкашир), причем превратила толстую железную цепь в сплошную палку: звенья цепи размягчились, растянулись и слились друг с другом.

А вот, для контраста с этим грубым по­ступком молнии, другой — удивительно тон­кий и деликатный, как его передает Бейль. На столе стояли два совершенно одинако­вых стакана рядом друг с другом. Молния проскочила, вероятно, между ними, так как на одном остался едва заметный след плавления, а другой был до такой степени размягчен, что совершенно изуродовался и едва мог стоять на своем донышке. Ни один, однако же, не был разбит.

Иногда молния самым фантастическим и прихотливым образом распределяет тепло по предметам, ею проходимым. 4 июля 1883 года, например, в Тарбе она докрасна раскалила толстую железную полосу громоотвода, на протяжении целого метра, и продержала ее в раскаленном состоянии несколько минут. А в июле 1783 года в Кампо Сампьеро Кастелло молния ударила в сеновал и, не тронув сена, расплавила стекла в рамах.

Рядом с этими мелкими проделками молнии встречаются и чудовищные. В Клермонском замке, в Бонэри, была громадная легендарная стена в десять футов толщиною, построенная еще римлянами и до такой степени отвердевшая, что ее, как говорится, лом не брал. «Однажды, — говорит Ноллэ, - удар молнии пробил в ней дыру, в два фута глубины и столько же ширины, выбросив отбитые куски на пятьдесят футов вперед».

В марте 1818 года в Плимуте после удара молнии бесследно исчезла большая ель, ста футов высотою и четырнадцати футов в обхвате — краса и гордость всей страны. Несколько обломков ее были найдены на расстоянии двухсот пятидесяти футов. 25 августа того же года в Тюри один дуб в 25 метров высоты был разбит молнией. При ближайшем рассмотрении оказалось, что концентрические слои его древесины свободно отделялись друг от друга и могли быть выдвинуты, как части зрительной трубы.

Но что может быть ужаснее падения молнии на корабль! Вот, например, судно, буквально переломленное молнией пополам. 3 августа 1852 года корабль «Моисей» в виду Мальты был застигнут страшной грозою. В полночь молния упала на большую мачту и, пройдя по ней до палубы, рассекла корабль надвое. Он тотчас же потонул со всеми пассажирами и экипажем, кроме капитана, который успел схватиться за какую-то доску и проплавал на ней семнадцать часов. По его словам, судно пошло ко дну в три минуты.

18 августа 1769 года молния ударила в Сен-Назарскую башню в Брешии, в подземных погребах которой хранился миллион килограммов пороха, принадлежавшего Венецианской республике. Башня взлетела на воздух целиком, а упала обратно в виде каменного дождя, разрушившего часть города и убившего три тысячи человек.

Таково могущество молнии. И этим-то могуществом она иногда весьма добродушно шалит, как мы сейчас увидим. 29 августа 1791 года, по словам знаменитого аббата Спалланцани, недалеко от Павии молодая крестьянская девушка, находясь во время грозы на лугу, вдруг увидела, что к ней подкатывается огненный шар, величиной в два кулака. Покрутившись около голых ног девушки, шаровая молния проскочила к ней под юбку и, не теряя круглой формы, вышла из-за корсажа, а потом с шумом разорвалась в воздухе. В ту минуту, как молния находилась под юбками, эти последние расширились, как открытый зонтик. Девушка упала: два свидетеля приключения подбежали к ней в испуге, но она оказалась невредимою! Медицинский осмотр мог открыть на ее теле только небольшую царапину, идущую от правого колена до средины груди. Рубашка на этом пути была изорвана в клочки, а на корсете оказалась дыра.

При молнии с неба падает иногда и весомая материя. В августе 1855 года гроза разразилась над Ситтвиллем. Гремел гром, молнии бороздили небо, дождь лил ручьями. Вдруг на улицу Пьера Корнеля стали падать шарики величиною в горошину, из коих каждый, коснувшись земли, загорался фиолетовым пламенем. Таких шариков выпало больше двадцати штук. Когда один прохожий попробовал наступить на такой шарик, уже потухший, то он вспыхнул ярче. Следа на почве они никакого не оставляли.

28-го июля того же года, выходя из Люшона по Бигоррской дороге, один прохожий видел, как молния упала метрах в двадцати от него. Оправившись от испуга, он пошел посмотреть это место, причем увидел, что как стена огораживавшая дорогу, так и камни и деревья покрыты черным налетом. Без сомнения, этот налет принесен был молнией, а свойства его в высшей степени странны: при растирании пальцами он размазывался, а на свечке — горел сильно коптящим пламенем, издавая смолистый запах. Откуда взялась эта смола? До сих пор никто не мог ответить на такой вопрос.

В июле 1885 года, на другой день после того, как молния упала на телеграфную станцию в Савиньи-сюр-Орж, я сам собрал на деревянных частях аппарата какой-то черный порошок с запахом серы, занесенный, конечно, молнией. 10 августа 1883 года в Невере молния упала в каменную трубу, в которой потом нашли черный камень величиною с кулак, очень легкий и ноздреватый, похожий на губку.

25-го августа 1880 года в Париже, во вре­мя очень сильной грозы, г.Трекюль, член Института, среди бела дня видел, как из темной тучи выскочило очень блестящее продолговатое тело почти белого цвета, около 35—40 сантиметров в длину и 25 сантиметров в ширину, с концами, вытянутыми в виде коротких конусов. Это тело было видимо лишь несколько секунд, а затем оно опять спряталось в тучу, оставив за собою небольшое количество какого-то вещества, которое упало на землю вертикально, как бы подчиняясь законам тяготения. При падении оно отделяло от себя искры или скорее красноватые шарики, без блеска, а сзади за ним тянулся блестящий хвост, который, подобно дыму, у самого падающего вещества стоял прямым, вертикальным столбом, а чем выше, тем более становился волнистым. Падая, вещество рассыпалось, понемногу гасло и скрылось за домами. Во все время его падения не были слышно никакого шума, хотя туча еще не успела отдалиться.

СТАТИСТИКА МОЛНИИ

На 2322 убитых молнией мужчин приходится только 947 женщин, то есть чуть не втрое меньше. Данные, собранные в других странах, приводят почти к такому же заключению. Галантность молнии по отношению к женщинам пробовали объяснять разницей в натуре полов, различным электрическим состояниям организма, температурой тела, электропроводимостью одежды и проч. Но она, вероятнее всего, зависит просто от того, что мужчины чаще бывают на полевых работах.

Надо заметить, между прочим, что детей молния редко убивает, если бы даже и упала на них. Надо заметить также, что молния как бы оказывает предпочтение некоторым зданиям и даже людям, так как поражает их по нескольку раз. По отношению к зданиям это, конечно, легко объясняется: одинаковые ус­ловия вызывают одинаковые последствия. Щадя женщин по сравнению с мужчинами, молния щадит, между прочим, и человека вообще по сравнению с животными. Лошади, коровы, овцы чаще страдают от гроз, чем погонщики, извозчики и пастухи.

Между различными породами деревьев молния также делает выбор. Древние думали, что она щадит лавр; в наших климатах такой же репутацией пользуется бук, но это, как мы ниже увидим, неверно. Между различными заметками относительно поведения молнии у меня набралось сто шестьдесят шесть случаев, в которых записан род дерева, подвергшегося удару молнии. Эти случаи распределяются следующим образом:

дуб —54, тополь —24, вяз —14, орешник —11, бук —6, ясень —5,
груша —4, вишня—4, яблоня—2, рябина—1, шелковица —1.

Высота деревьев не играет, по-видимому, главной роли в большей или меньшей поражаемости их молнией... скорее можно прийти к убеждению, что молния действи­тельно предпочитает известные породы их. Почему, в самом деле, клены, березы, маслины, акации, столь часто у нас встречающиеся, так редко поражаются молнией? Но высота все-таки имеет некоторые значение: среди группы деревьев молния предпочитает самое высокое, но далеко не всегда. Изолированное положение дерева, особенно на высоте, строение листьев и корней, состав почвы — все это должно иметь значение. Молния предпочитает, вероятно, лучшие проводники и деревья, более пропитанные влагою.